“У каждой профессии свои тайны”: Елена Шубина о тонкостях работы книгоиздателя
В одном из интервью вы сказали, что принимаете решение об издании книги исходя из того, хотелось бы вам иметь эту книгу в своей библиотеке или нет
Елена Шубина: В каком-то смысле да. Если это касается переизданий, например, то я очень часто этим пользуюсь, ведь кроме того, что мы выпускаем новые книги, мы выпускаем еще и так называемых “забытых” классиков 70-х годов, которых сейчас просто не переиздают. У нас есть серия “Предметы культа” - переиздания Окуджавы, Синявского и так далее. Но, несмотря на присутствие личного момента в выборе книги, есть много других важных факторов. Например, я понимаю, что эта книга не вполне моя, но вижу, что это какой-то новый, свежий голос. Или допустим, не мой какой-то жанр, но написано интересно. Я не уверена, что она будет у меня дома, но читательский спрос нужно тоже принимать во внимание. В итоге часть книг хранится в кабинете, где я работаю, но большая часть все-таки есть в моей домашней библиотеке.
Неважно, в каком виде рукопись, перед тобой всегда текст, и ты должен понять, берешь ли ты его.
Как понять, что книга хорошая?
Ш: Я застала время, когда приносили рукописи, отпечатанные на машинке, - и это в лучшем случае, обычно это все было написано от руки. Сейчас, как правило, присылают просто по почте, и мы распечатываем или читаем с экрана - всё зависит от цели. Чтобы просто ознакомиться и понять, буду ли я это издавать, я читаю в букридере. Но суть от этого не меняется: неважно, в каком виде рукопись, перед тобой всегда текст, и ты должен понять, берешь ли ты его.
Все-таки у каждой профессии есть свои тайны, скажем так. Например, у врача-диагноста есть, помимо каких-то общих знаний, профессиональное чутье, точно так же есть чутье у издателя. Мне, как правило, достаточно прочесть страниц 30-50, чтобы понять, стоит это брать или нет. Есть язык, на котором пишет автор, и ты видишь, насколько он им владеет, важно умение рассказывать историю, то есть попросту сюжет. И если произведение написано тусклым, совершенно невыразительным языком, где герои говорят одними и теми же избитыми фразами с одними и теми же интонациями, то эта вещь уже вызывает сомнения. Другое дело, когда текст в целом нравится, но понимаешь, что с ним нужно работать редактору, и это уже делаю или я сама или редакторы, которые со мной сотрудничают.
Насколько сильно редактор может позволить себе вмешаться в книгу?
Ш: На определенной стадии, в самом начале, можно давать советы: или изменить финал, или придать большую динамику повествованию, или придать выразительности языку героя - совет редактора очень важен. Другое дело, что автор должен доверять редактору, правки нужно мотивировать, потому что пишущие люди, как любые творческие, очень чувствительны. Очень важны определенная внутренняя мотивация и доверие. На меня, как правило, не обижаются, потому что существует закон, который я свято соблюдаю: если автор категорически не согласен вносить изменения, то последнее слово за ним. Но это редкий случай, обычно мотивация редактора убеждает.
Какие книги вы хотели бы издать?
Ш: Кажется, я достаточно заполнила какую-то важную для себя лакуну. Я бы очень хотела приступить к хорошему переизданию Бунина. Сложилась такая ситуация, что мало кто из издательств может найти контакт с правонаследниками, которые живут не в России. Издание текстов Бунина могло бы быть более серьезно откомментировано, если бы удалось привлечь архив, который находится не у нас. Я вела переговоры, ездила для этого в Париж, но, к сожалению, общего языка с правообладателями мы не нашли. На самом деле, переизданием должен заниматься целый круг специалистов, ведь в планах издать и академическое издание, и популярное издание.
Бывает так, что иногда я вижу на полках книжных магазинов то, что хотела бы издать сама. С современной прозой особенно - где-то не увидел, где-то не понял, а потом книга имеет успех, и ты сожалеешь. Даже чутье иногда обманывает. Самый простой случай - с Борисом Акуниным, который, прежде чем завоевать такой бешеный успех, первое время очень долго не мог найти издателя. Но в итоге он нашел нишу, которая никем не была занята.
Как-то вы сказали, что книга - это больше, чем просто текст
Ш: Книга формирует какие-то важные моменты в жизни человека. Книга, возможно, более доступный вид искусства, чем, скажем, музыка. Кто-то из великих сказал, что люди делятся на два типа: тех, кто прочитал и не прочитал в детстве “Капитанскую дочку”. Но что такое “Капитанская дочка”? Это роман-апология чести, “береги честь смолоду”. В определенном возрасте этот прекрасный текст формирует какие-то нравственные понятия. Может быть, я еще и имела в виду книгу как материальный объект. Она обязательно должна быть хорошо издана, ведь книга - это еще и обложка, и верстка. В России была прекрасная династия талантливых художников книги, но сейчас, увы, все не так благополучно.
Люди делятся на два типа: тех, кто прочитал и не прочитал в детстве “Капитанскую дочку”
Какую роль играет обложка?
Ш: Обложка книги очень важна, ведь она ориентирует читателя на определенное восприятие текста. Если у серьезного романа на обложке нарисован какой-нибудь ужастик, то такое неправильное позиционирование может просто отвратить читателя. Я участвую в выборе обложки, подписываю каждый переплет, и если я не согласна с тем, как иллюстрирована книга, то нахожу другого художника или прошу сделать другой эскиз.
Какие книги вы читали в детстве?
Ш: Вы знаете, мне повезло - у меня был очень хороший, так называемый, “книжный шкаф”, поэтому я очень рано начала читать “взрослые” книги. Например, у Гоголя я очень любила “Вечера на хуторе близ Диканьки”, а “Мертвые души” меня просто завораживали. Я очень любила Чехова. Тогда писались прекрасные книги для младшего и старшего школьного возраста - от “Приключений Незнайки” до переводных “Серебряных коньков”.
Остается время на чтение не по работе?
Ш: Я очень люблю перечитывать Бунина, люблю хорошие детективы, например, Агату Кристи, но только в хорошем переводе. Агата Кристи в хорошем переводе - это отличная английская литература, а не просто детектив, но в плохом - это просто чтиво. Сейчас перечитываю “Волшебную гору” Томаса Манна. Вообще, помимо работы, приходится читать мало. Иногда читаю на иностранных языках, но по делу - например, литературные обзоры.
Расскажите о сегодняшних проблемах в издательском деле
Ш: Главная проблема - так называемое продвижение книги, чтобы она не осталась на полках магазина невидимкой. Поэтому постоянно приходится работать с магазинами, с реализаторами, рассказывать про эти книги. А вообще проблемы во всем мире одинаковые: потеря интереса к книге, низкие тиражи, закрытие больших издательств. Но нужно бороться и любить свое дело.